Получалось, что в первой половине дня сидеть на площади не было никакого смысла, и Кларед решил, что надо попробовать раздобыть какой-нибудь еды на свой медяк. Одними фруктами сыт не будешь, а ему придётся караулить возвращение главного, возможно, весь вечер и всё утро.

Мальчик отправился по кирпичной улице на рынок. И сразу вспомнил, какой шумный этот город и сколько в нём людей. На площади было не протолкнуться. Чем только не торговали — в основном, съестным. Даже глаза разбегались, вот только что из этого взять? Мясо, птицу и рыбу было негде готовить. Сырые яйца Кларед ужасно не любил — няня заставляла пить при простуде, и они всегда просились назад. Пересилить себя в крайнем случае можно, конечно, но лучше найти что-то другое.

Фрукты у него и свои ещё были, а платить за орехи, которые можно даром набрать в лесу, обидно. Молоко и сметана не решают вопрос с голодом, разве что сыр… Однако Клареду очень хотелось какого-нибудь мясного пирога или хотя бы кулеша, да вообще, чего угодно с мясом. Но готовой еды, здесь, похоже, не продавали.

Мальчик долго крутился по рынку, теряясь в людских водоворотах, не зная, как подступиться к тому или иному прилавку, чтобы хоть заглянуть, что там продают. А их было так много! Казалось, и за целый день не обойти. Но, в конце концов, среди базарной вони он услышал божественный запах чего-то жареного и мясного!

Нос привёл его к забавной тачке с большим зонтом и железным сундуком, которую катил между рядами самый настоящий салидорец. На нём были пресловутые широкие штаны и смешная соломенная шляпа конусом. Узкие глаза живо рыскали по сторонам, а широкий рот безостановочно коверкал слова:

— Пилозок, пилозок! Кому пилозок?

Протолкавшись к повозке в обнимку со своей сумой, Кларед достал заветный медяк и спросил:

— Сколько можно на это купить?

— О, деньга! Дьва пилозок! — быстро ответил салидорец и полез в свой сундук.

Открывался тот необычно: откидывалась только часть крышки, наполняя воздух вызывающими слюноотделение ароматами.

Торговец извлёк два странных, широких и тонких зажаренных изделия из теста, похожих на сложенный пополам большой блин, сквозь тонкую пупырчатую шкурку которого угадывались кусочки мяса. Как вдруг кто-то подбил руку Клареда, державшую медяк. Парень чудом не выпустил его.

— Так-так, что это у нас тут? Богатенький юноша? А поделись с бедными сиротами! — сказал сиплый мальчишеский голос.

Кларед обернулся, одной рукой пряча медяк в карман, а другой вцепившись в суму. Его обступили четверо немытых пареньков разного возраста: заговоривший с ним был постарше, примерно, как Гармин, а младшему, похоже, не было и семи, что, однако, не помешало ему тут же протянуть руку к карману Клареда. Тот резко дёрнулся, уворачиваясь, и рванул наутёк, чуть не перевернув повозку салидорца; однако, дело довершили беспризорники.

— Босота! Ты сито тьволись, босота?! — завопил тот.

Клареду было некогда извиняться. Он понимал, что с четырьмя пацанами, чья цель обокрасть его, не помогут сладить даже уроки дяди. По крайней мере, сохранив имущество. Ведь пока будешь драться с одним или двумя, остальные могут утащить мешок.

Этот младший был ужасно вёрткий, и пробивался сквозь людское море гораздо шустрее товарищей и самого Клареда, то и дело кидаясь ему под ноги. Он явно норовил уронить преследуемого, но парень каким-то чудом умудрялся то отпихнуть мальца, то перепрыгнуть. А в суму вцепился так, словно там была спрятана его душа.

Кларед летел напролом к кирпичной улице, проскальзывая между людей, перемахивая через прилавки, сбивая товары, уворачиваясь от рук, палок и брани торговцев. Никогда в жизни он не бегал так дерзко и отчаянно. И к краю рынка ему удалось оторваться — мальца кто-то уцепил за ухо, чтобы поквитаться за учинённый предыдущим бегуном разгром, а следующий оборванец вынырнул из людского моря с отставанием на пять шагов, когда Кларед уже стрелой летел к площади, надеясь найти спасение в «проклятом месте».

Его расчёт оправдался. Вылетев на пустынное пространство, беглец обернулся и увидел троицу стоящей на приличном расстоянии, грозя ему кулаками. Он пошёл прямо к воротам монастыря, по дороге пытаясь отдышаться. Шагов через десять обернулся, но беспризорники уже уходили, возвращались обратно на рынок.

Кларед подошёл к стражам, всё ещё тяжело дыша:

— Простите, что снова беспокою. Не вернулся ли ваш Скимитар, пока меня не было?

— Нет, раньше заката точно никак не успеет, гуляй спокойно, — ответили ему.

Парень пошёл напиться воды из колодца. Потом съел яблоко и последнюю грушу, раз уж ничего другого добыть не удалось. Посидел немного, подумал, и решил, что надо сходить в лес — поискать съестного. Всё-таки орехи и грибы посытнее яблок будут. Погода стояла насупленная — небо заволокло тучами, но вроде бы дождём пока не пахло.

К колодцу как раз подошёл хмурый мужик за водой, и пока он крутил ручку, поднимая ведро, изрядно растерявший робость Кларед спросил, можно ли выйти к воротам вдоль городской стены. Мужик посмотрел так, словно сам хотел что-то спросить, но потом передумал и, покачав головой в ответ на какие-то свои мысли, ответил: «Конечно выйдешь — знай держись стены».

Кларед поблагодарил и отправился изучать новый маршрут. По дороге он заметил пекарню и купил там за свой медяк большую «семейную» буханку хлеба. Хватало на две, но вторая не влезла бы в суму, так что ему дали на сдачу монетку поменьше. Если что, можно потом будет купить ещё одну. Пусть и без мяса, а всё же так сытнее.

До городских ворот он дошёл действительно намного быстрее, чем кружным путём через центр. В этот раз обошлось без столкновений с беспризорниками.

Кларед старался не медлить, ведь надо успеть назад до возвращения Скимитара. Так что он быстрым шагом добрался до леса, без задержки прошёл изрядно обобранную местными опушку, и, когда пошли заросли, добыча не заставила себя ждать.

Паренёк набрал пять белых грибов, целую россыпь опят, нарвал медвежьих орехов, слегка перезрелых диких яблок и обобрал нетронутый куст красники. Укутал всё это в бумагу из отцовского кабинета, которой Санат оборачивал тупаря, и, решив, что до завтрашнего вечера продержаться хватит, поспешил обратно.

До заката оставалось чуть больше часа, когда Кларед вернулся к городу. Запылился он, конечно, маленько, но уверенности в голосе прибавилось, так что новый привратник легко принял то же объяснение, что и встречавший его в первый раз.

Вдоль стены мальчик чуть ли не бежал, переживая, что может пропустить возвращение Скимитара. Но на площади было по-прежнему тихо, безлюдно, и